Конкистадоры. Конкиста - испанская колонизация америки Конкистадоры в центральной америке

Современные чудеса Северной и Южной Америки Статуя Свободы Статуя Свободы установлена на острове Свободы (бывший Бедлоу) при въезде в нью-йоркский порт. Самый грандиозный памятник Северной Америки был открыт в октябре 1886 г. Но идея такого монумента зародилась

Конкиста, испанская колонизация далёких заморских территорий – чрезвычайно длительный, наполненный интереснейшими событиями, и важный для мировой истории процесс. При этом довольно парадоксально освещённый.

С одной стороны, Конкиста очень объёмно и подробно описана современниками. С другой стороны, в наше время данная тематика крайне политизирована, и почти не фигурирует в массовой популярной культуре.
В результате, вокруг конкистадоров и их деятельности существует масса устоявшихся мифов и заблуждений, основные из которых мы ниже постараемся хотя бы отчасти развеять.

Миф 1. Испания сразу завоевала Америку

Говоря о Конкисте, обычно подразумевают события XV-XVI веков – открытие Америки, деятельность Кортеса и Писарро. Действительно, сами испанцы перестали официально употреблять термин «Конкиста» уже со второй половины XVI века. Однако де-факто процесс завоевания был значительно более длительным: завоевание Америки растянулось почти на 300 лет.

К примеру, последний город майя, встретивших ещё первых конкистадоров – Тайясаль, пал только в 1697 году, спустя целых 179 лет после высадки Эрнана Кортеса в Мексике. В то время в России уже правил Пётр I, а доколумбовые цивилизации всё ещё продолжали борьбу против экспансии.

Проживающие на территории современных Чили и Аргентины арауканы (к которым мы ещё вернёмся) вели войну против Испании и вовсе до 1773 года.

Фактически, можно сказать, что Испания окончательно завоевала Новый Свет лишь к тому времени, когда уже начала его понемногу терять. Вся история испанских колоний за океаном – это история войны.

Миф 2. Испанцев гнала в Новый Свет жажда золота

Легенды об Эльдорадо и огромные богатства Нового Света заставляют думать, что каждым конкистадором двигала жажда золота, стремление разбогатеть в завоевании или грабеже (смотря, как расставлять исторические акценты).

Конечно, это справедливо при очень упрощённом взгляде на вопрос, но всё же Конкиста была именно колонизацией, а не разграблением земель. Сами же конкистадоры представляли собой исследователей и солдат, а не банду мародёров.

Ещё не захваченные земли и богатства, начиная с Тодессильясского договора 1494 года, и на основе многих позднейших формальных и неформальных соглашений, уже имели законных хозяев в Европе. Даже виднейшие лидеры конкистадоров не слишком-то могли рассчитывать на личное обогащение: они были обязаны обогатить испанскую казну. Что уж говорить о простых солдатах?

В действительности «конкистадорская мечта», кроме самого раннего периода, состояла немного в другом. Большинство завоевателей стремились отличиться в Конкисте храбростью и военным искусством, чтобы потом убедить своих лидеров или власти метрополии предоставить им хорошую должность в колониях.

Даже такой видный деятель, как Педро де Альварадо, вынужден был лично посещать Мадрид и просить при дворе о губернаторстве в Гватемале, а вовсе не почивал на награбленных сокровищах.

Миф 3. Конкистадоры - в латах, индейцы - в набедренных повязках

Пожалуй, самый устойчивый миф. Эта картина всегда возникает перед глазами: всадники в латах, пехотинцы с аркебузами… Конечно, завоеватели имели техническое преимущество над местным населением, но настолько ли оно было значительным?

На самом деле, нет, и проблема заключалась в логистике. Доставить что-либо из Европы было чрезвычайно дорого и трудно, произвести на месте – поначалу невозможно, а потому в первые десятилетия войны действительно хорошо оснащены были очень немногие конкистадоры.

Вопреки образу конкистадора – человека в железном шлеме «морионе» и стальной кирасе, большинство солдат в первые полвека завоевания имели лишь самую обычную стёганую куртку и кожаный шлем. К примеру, по свидетельствам очевидцев, даже знатные идальго из отряда де Сото в походах одевались, как индейцы: отличали их только щиты и мечи.

Кстати, в то время, как испанцы уже блистали в Итальянских войнах передовой пикинерской тактикой, главным оружием конкистадора были меч, и уже архаично смотревшийся бы в Европе большой круглый щит. «Родельерос», которые в европейском войске Великого Капитана – Гонсало Фернандеса де Кордовы, были лишь вспомогательными отрядами, у прибывшего в Мексику Эрнана Кортеса составляли основу армии.

Большинство конкистадоров Кортеса были родельерос, как и сам Берналь Диас. Родельерос - «щитоносцы», также называемые espadachines - «фехтовальщики» - испанские пехотинцы начала XVI века, вооружённые стальными щитами (rodela) и мечами.

Огнестрельное оружие также поначалу являлось большой редкостью: абсолютное большинство испанских стрелков до конца XVI века использовали арбалеты. Стоит ли говорить о том, каким малым количество лошадей располагали испанцы?

Конечно, со временем ситуация изменилась. В середине 1500-х годов в Перу местным колонистам (уже поднявшим восстание, и вынужденным сражаться против других испанцев) удалось наладить производство брони, аркебуз, и даже артиллерии. Причём противники отмечали их высочайшее качество, не уступающее европейскому.

Миф 4. Индейцы были отсталыми дикарями

Всегда ли противниками испанцев были «дикари», существенно уступающие завоевателям в военном развитии? Чаще всего да, и дело состояло не только в оружии: индейцам зачастую не знали простейших тактических приёмов. Однако так было не всегда.

Ярчайшим примером являются упомянутые выше арауканы. Этот народ сильно удивил испанцев как изначальным уровнем развития военного дела, так и способностью перенимать тактику завоевателей.

Уже в середине 1500-х годов арауканы использовали отличные кожаные доспехи, схожее с европейским оружие (пики, алебарды), и развитую строевую тактику: фаланги копейщиков, прикрываемые ими мобильные отряды стрелков. Для управления формациями применялись барабаны. В своих воспоминаниях участники сражений против араукан совершенно серьёзно сравнивают их с ландскнехтами!

Была известна арауканам и толковая фортификация, причём не только «оседлая»: они оперативно строили форты в поле, с системами рвов, блокгаузами и башнями. Позже, ближе к концу XVI века, арауканы создали регулярные конные соединения, а также начали использовать огнестрельное оружие.

Что уж говорить о ситуациях, когда испанским колонистами в Юго-Восточной Азии противостояли вполне развитые цивилизации, имеющие настоящие армии, вплоть до применения боевых слонов?

Миф 5. Испанцы поработили индейцев числом и умением

В принципе, не секрет, что испанцев в Новом Свете было немного. Однако зачастую мы забываем, насколько на самом деле их было мало. Причём даже отнюдь не в первые годы завоевания.

Всего несколько примеров…

В 1541 году испанцы предприняли экспедицию в Чили, и основали современную столицу этой страны – город Сантьяго-де-Нуэва Эстремадура, ныне просто Сантьяго. Отряд, которым командовал Педро де Вальдивия, первый губернатор Чили, насчитывал… 150 человек. Причём до прибытия первых подкреплений и припасов из Перу прошло целых два года.

Хуан де Оньяте, первый колонист Новой Мексики (большая часть этого региона сейчас – южные штаты США) ещё позже, в 1597 году повёл с собой лишь 400 человек, из которых солдатами было чуть больше сотни.

На этом фоне знаменитая экспедиция Эрнандо де Сото, численность которой составляла 700 человек, самим конкистадорами воспринималась как чрезвычайно крупная военно-исследовательская операция.

Несмотря на то, что силы испанцев практически всегда исчислялись сотнями, а иногда даже десятками человек, военных успехов добиваться удавалось. Как и почему, это тема для отдельного обсуждения, хотя здесь нельзя не коснуться следующего вопроса: местных союзников.

Миф 6. Америку испанцам завоевали сами индейцы

Во-первых, значительное число союзников испанцам удалось найти только на территории современной Мексики и соседних стран: там, где бок о бок с ацтеками и майя существовали более слабые народы.

Во-вторых, их участие непосредственно в боевых действиях было достаточно ограниченным. Действительно, известны случаи, когда один испанец командовал отрядом в сотню местных, но они являются скорее исключением. Союзников активно привлекали, как следопытов, проводников, носильщиков, разнорабочих, но редко в качестве солдат.

Если же приходилось поступать именно так, как правило, испанцы оказывались разочарованы – как это было во время «Скорбной ночи», бегства из Теночтитлана. Тогда союзные тлашкаланцы оказались совершенно бесполезны из-за низкой организации и боевого духа.

Объяснить это несложно: едва ли сильные, воинственные племена к моменту прибытия европейцев оказались бы в угнетённом положении.

Что же касается походов на север и юг, то в них испанцы уже практически не имели союзников.

Миф 7. Завоевание Америки стало геноцидом индейцев

Устоявшаяся «Чёрная легенда» рисует Конкисту как жестокое завоевание, уничтожившие целые народы и цивилизации, движимое алчностью, нетерпимостью, и стремлению к обращению всех и вся в европейскую культуру.

Без сомнения, любая война и любая колонизация – дело жестокое, а столкновение разных цивилизаций вообще не может пройти не трагично. Однако надо признать, что политика метрополии была достаточно мягкой, да и «на местах» конкистадоры действовали очень по-разному.

Ярчайший пример тому – изданный Филиппом II в 1573 году «Ордонанс о новых открытиях». Король наложил прямой запрет на любые грабежи, захват местного населения в рабство, насильственное обращение в христианство и применение оружия без необходимости.

Более того: было официально запрещено само определение «Конкиста», колонизация больше не декларировалась испанской короной, как завоевание.

Конечно, далеко не всегда такая мягкая политика исполнялась: как по объективным причинам, так и из-за «человеческого фактора». Но в истории немало примеров искренних попыток следовать гуманным принципам колонизации: к примеру, губернатор Новой Мексики в конце XVI века санкционировал какие-либо боевые действия исключительно после проведения самого настоящего суда.

Миф 8. Испанцам помогли европейские болезни, сломившие индейцев

Европейскими болезнями, якобы выкашивающими местное население, а также общим культурным шоком индейцев («громовые палки» и прочее) также часто объясняют успех Конкисты. Отчасти и это верно, но нельзя забывать, что тут имеем дело с «палкой о двух концах». Или, как говорили сами испанцы – с эспадой, заточенной с двух сторон.

Конкистадоры тоже столкнулись с совершенно незнакомыми условиями. Они не были подготовлены к выживанию в тропических условиях, к местной флоре и фауне, даже приблизительно не знали местности. Их противники защищали родной дом, а испанцы от дома находились в полной изоляции: даже из соседней колонии помощь могла идти многие месяцы.

Прекрасный ответ на болезни представляли собой яды, активно применяемые индейцами: завоевателям понадобилось долгое время, чтобы понять, как лечить раны, наносимые стрелами и ловушками.

Меч испанских родельерос, скорее предназначался для колющего, нежели рубящего удара. Преимущество меченосцев в том, что они быстро двигаются и быстро реагируют на обстановку на поле боя. Мечи необходимы для прокладки троп в джунглях. А с пиками и алебардами в труднопроходимых джунглях вообще не повоюешь.

Поэтому, в данном аспекте можно говорить о некоем равенстве: для обоих сторон то, с чем пришлось столкнуться, было неизведанным и крайне опасным.

Миф 9. Конкистадоры - это лишь те, кто завоевал Америку

Принято говорить о Конкисте, как о завоевании испанцами Нового Света. На самом деле, помимо длительного процесса завоевания Америки, существует обширная, драматичная и наполненная крайне интересными событиями история испанской колонизации Юго-Восточной Азии.

Испанцы пришли на Филиппины в XVI веке, и длительное время пытались развить успех. При этом поддержки из метрополии практически не было, однако колонии существовали до XIX века, и испанцы оказали огромное влияние на местную культуру. Проводилась и экспансия на материк.

Именно испанцы первыми из европейцев ступили на землю Лаоса, активно действовали в Камбодже (и некоторое время де-факто правили страной). Им не раз довелось сойтись в бою с китайским войсками, и сражаться плечом к плечу с японцами.

Конечно, эта тема достойна отдельного разговора: «войны моро» против местных мусульман, наполеоновские планы по захвату китайских земель, и многое, многое другое.

На рубеже XV-XVI вв. в Америку вторглись европейские завоеватели - конкистадоры. Говоря в этой связи об исторических судьбах американских индейцев, Ф. Энгельс указывал, что «испанское завоевание оборвало всякое дальнейшее самостоятельное их развитие» *.
Завоевание и колонизация Америки, имевшие столь роковые последствия для ее коренного населения, были обусловлены теми сложными социально-экономическими процессами, которые происходили тогда в европейском обществе.
Рост промышленности и торгов ни, появление класса буржуазии, складывание в недрах феодального строя капиталистических отношений вызвали в конце XV -на- чале XVI в. в странах Западной Европы стремление к поискам новых торговых путей, захвату сказочных богатств Восточной и Южной Азии. С этой целью в дальнее и опасное плавание одна за другой отправлялись морские экспедиции, снаряжавшиеся главным образом испанцами. Роль Испании в заокеанской экспансии XV-XVI вв. определялась не только ее географическим; положением, но и наличием многочисленного разорившегося дворянства, которое после завершения реконкисты не находило себе применения. Не видя возможности обогащения на родине, «безработные» идальго надеялись найти несметные сокровища за океаном.
«Как стая кречетов, взметнувшихся с земли,
Устав влачить покой и гордые заплаты,
У Палое де Могер скитальцы и солдаты,
Плененные мечтой, взошли на корабли»,-
писал впоследствии известный поэт второй половины XIX в. Хосе Мария де Эредиа, посвятивший отплытию Колумба из Палоса знаменитый сонет «Завоеватели»2. Однако «мечта» конкистадоров, в поэтическом воображении их далекого потомка окруженная романтическим ореолом, в действительности являлась вполне материальной. «...Золото было тем магическим словом, которое гнало испанцев через Атлантический океан в Америку,- отмечал Энгельс,- золото - вот чего первым делом требовал белый, как только он ступал на вновь открытый берег» 3.
Колумб и другие мореплаватели (испанцы Алонсо де Охеда, Висенте Пинсон, Родриго де Бастидас, португалец Педру Алвариш Кабрал) к началу XVI в. обнаружили центральную часть Багамского архипелага, Большие Антильские (Куба, Гаити, Пуэрто-Рико, Ямайка) и большинство Малых Антильских островов (от Вир-
гинских до острова Доминйка), Тринидад и ряд мелких островов в Карибском море; обследовали северное и значительную полосу восточного побережья Южной Америки, большую часть атлантического побережья Центральной Америки. Еще в 1494 г. Испания и Португалия заключили Тордесильясский договор, разграничивавший сферы их колониальной экспансии. Земли, лежавшие западнее условной демаркационной линии, проходившей на расстоянии 370 лиг (свыше 2 тыс. км) к западу от островов Зеленого Мыса, считались испанскими; территории, расположенные восточнее этой линии, признавались португальскими.
За океан устремились с Пиренейского полуострова в погоне за легкой наживой искатели приключений, обедневшие дворяне, наемные солдаты, уголовные преступники. Путем обмана и насилия конкистадоры захватывали земли местного населения и объявляли их владениями Испании или Португалии. По образному выражению очевидца Лас Касаса, «они шли с крестом в руке и ненасытной жаждой золота в сердце».
В 1492 г. Колумб основал на острове Гаити, который он назвал «Ла исла эспаньола» («Испанский остров»), первую колонию Навидад (Рождество). Четыре года спустя здесь был заложен город Санто-Доминго [‡], ставший плацдармом для последующего завоевания всего острова и покорения его коренных обитателей. В 1508-1509 гг. испанские конкистадоры приступили к колонизации Пуэрто-Рико, Ямайки и Панамского перешейка, названного ими Золотой Кастилией. В 1511 г. отряд Диего де Веласкеса высадился на Кубе.
Грабя, порабощая и эксплуатируя индейцев, испанцы жестоко подавляли всякую попытку сопротивления. Они варварски разрушали и уничтожали целые города и селения, зверски расправлялись с их жителями. Лас Касас, лично наблюдавший кровавые «подвиги» конкистадоров, рассказывал, что они вешали и топили индейцев, разрубали их на части мечами, сжигали живьем, поджаривали на медленном огне, травили собаками, не щадя даже стариков, женщин и детей. «Разбой и грабеж - единственная цель испанских Искателей приключений в Америке» 4,- подчеркивал К- Маркс.
В поисках сокровищ незваные пришельцы стремились захватить все новые и новые земли. «Золото,- писал Колумб испанской королевской чете с Ямайки в 1503 г.,- это совершенство. Золото создает сокровища, и тот, кто владеет им, может совершить все, что пожелает, и способен даже вводить человеческие души в рай» 5.
В 1513 г. Васко Нуньес де Бальбоа пересек Панамский перешеек с севера на юг и вышел к побережью Тихого океана, а Хуан Понсе де Леон открыл полуостров Флориду, ставший первым испанским владением в Северной Америке. В 1516 г. экспедиция Хуана Диаса де Солиса исследовала образованный реками Параной и Уругваем эстуарий (расширенное устье) - залив Атлантического океана. Испанцы дали ему название Рио- де-ла-Плата (Серебряная река). Год спустя они достигли полуострова Юкатан, а вскоре обследовали побережье Мексиканского залива.
В 1519--1521 гг. испанцы во главе с Эрнаном Кор тесом завоевали Центральную Мексику, уничтожив древнюю культуру ацтеков и предав огню их столицу Те- ночтитлан. К концу 20-х годов XVI в. в их руках находилась обширная территория, простирающаяся от Мексиканского залива до Тихого океана, а также большая часть Центральной Америки. В дальнейшем они продолжали свое продвижение на юг (Юкатан) и на север (вплоть до бассейна рек Колорадо и Рио-Гранде-дель- Норте, Техаса и Калифорнии).
После вторжения в Мексику и Центральную Америку отряды конкистадоров хлынули на Южноамериканский материк. С 1530 г. португальцы приступили к более или менее планомерной колонизации Бразилии, откуда стали вывозить ценную породу дерева пау-бразил (от которого произошло название страны). В первой половине 30-х годов XVI в. испанцы, возглавляемые Франсиско Писарро и Диего де Альмагро, покорили Перу, разрушив цивилизацию инков. 16 ноября 1532 г. они учинили кровавое побоище в городе Кахамарка, перебив сотни безоружных индейцев. Инкского правителя Атауальпу вероломно захватили в плен и потребовали за его освобождение огромный выкуп. В течение нескольких месяцев подданные Верховного инки собрали обещанное испанцам количество золота и серебра. Но это не спасло несчастного Атауальпу, которого продолжали держать в темнице и вскоре удушили.
Двигаясь на юг, завоеватели под предводительством Альмагро вторглись в 1535-1537 гг. в пределы страны, названной ими Чили. Однако, натолкнувшись на упорное сопротивление отважных мапуче (которых испанцы стали называть арауканами), конкистадоры потерпели неудачу.
В это же время Педро де Мендоса приступил к колонизации Рио-де-ла-Платы. В 1536 г. он основал на западном берегу залива поселение Пуэрто Санта-Мария де Буэнос-Айрес («Порт богоматери добрых ветров»). Но Буэнос-Айрес и другие опорные пункты испанцев на атлантическом побережье и в устье Параны и Уругвая постоянно подвергались нападениям со стороны воинственных индейских племен. Поэтому центр испанских владений в этом районе вскоре переместился в глубь континента, на север. С начала 40-х годов плацдармом для дальнейшего захвата и закрепления территории в бассейне Ла-Платы стал Асунсьон, заложенный в 1537 г. при впадении реки Пилькомайо в Парагвай. Однако ввиду отсутствия здесь больших естественных богатств и значительных резервов рабочей силы, а также вследствие географического положения этого района конкистадоры не были экономически заинтересованы в его освоении. В результате сюда приезжало мало испанцев, да и те обычно не привозили своих семей. В 1617 г. произошел раздел обширной «провинции Рио-де-ла-Платы». Ее южная часть сохранила прежнее наименование. Земли же, расположенные к северу от места впадения Парагвая в Парану, получили название «провинция Гуайра», а несколько лет спустя - «провинция Парагвай».
Многочисленные отряды европейских завоевателей устремились также в северную часть Южной Америки, где, по их представлениям, находилась богатая золотом и другими драгоценностями легендарная страна Эльдорадо [§]. В финансировании этих экспедиций участвовали немецкие банкиры Вельзеры, получившие в 1528 г. от своего должника императора Карла V (как короля Испании носившего имя Карла I) право на колонизацию южного побережья Карибского моря, которое испанцы называли тогда «Тьерра фирме» *. Часть побережья между полуостровами Пария и Гуахира именовалась Венесуэлой («маленькой Венецией») **. В поисках Эльдорадо испанские экспедиции Ордаса, Хименеса де Кесады, Бе- налькасара и отряды немецких наемников под командованием Эхингера, Шпейера, Федермана проникли в 30-х годах XVI в. в долины рек Ориноко и Магдалены. В 1538 г. Хименес дс Кесада, Федерман и Беналькасар, двигаясь соответственно с севера, востока и юга,ветре тились на плоскогорье Кундинамарки, в районе города Богота. После аннулирования в 1545 г. прав Вельзеров испанская колонизация карибского побережья значительно активизировалась.
В начале 40-х годов Франсиско де Орельяна достиг Амазонки и спустился по ее течению до Атлантического океана. Почти одновременно испанцы во главе с участником завоевания Перу Педро де Вальдивией предприняли новый поход в Чили, по к началу 50-х годов смогли овладеть лишь северной и центральной частями страны. Проникновение испанских и португальских конкистадоров во внутренние области Америки продолжалось и во второй половине XVI в., а колонизация некоторых районов (например, южного Чили и северной Мексики) затянулась на гораздо более длительный период.
му, на основе сильно преувеличенных сведений о некоторых обрядах, распространенных среди племен чибча-муисков. При избрании верховного вождя они покрывали его тело позолотой и приносили в дар своим божествам золото и изумруды.
* Т. е. «твердая земля», в отличие от островов Вест-Индии. В более ограниченном смысле этот термин употреблялся в дальнейшем для обозначения примыкающей к южноамериканскому материку части Панамского перешейка, составлявшей территории провинций Дарьей, Панама и Верагуас.
** Первоначально это название было дано индейскому селению, обнаруженному в 1499 г. экспедицией Охеды возле залива Маракайбо. Стоявшие здесь на воде свайные постройки напомнили испанцам Венецию. Впоследствии Венесуэлой стали называть все карибское побережье от Гуахиры до Парии.
На обширные и богатые земли Нового Света наряду с пиренейскими государствами претендовали и другие европейские державы - Англия, Франция, Голландия. Они небезуспешно пытались захватить различные территории в Южной и Центральной Америке, а также многие острова Вест-Индии. Достижению этой цели способствовала пиратская деятельность флибустьеров и бу- каньеров, которые грабили испанские торговые суда и нападали на американские колонии Испании. В 1578 г. английский мореплаватель Френсис Дрейк, типичный «джентльмен удачи», достиг побережья Южной Америки в районе Ла-Платы и через Магелланов пролив прошел в Тихий океан. Считая, что заокеанским владениям грозит опасность, испанское правительство снарядило и направило к берегам Англии огромную эскадру. Однако эта «Непобедимая армада» была в 1588 г. разгромлена, что привело к ослаблению морской мощи Испании. Вскоре к северному побережью Южной Америки отплыла британская экспедиция Уолтера Рэли. В поисках сказочного Эльдорадо она вошла в устье Ориноко и продвинулась на 400 км вверх по реке. В XVI-XVII вв. нападения на испанские колонии в Америке совершали английские пираты Джон Гаукинс, Кэвендиш, Генри Морган, их голландские «коллеги» Иорис Спильберген, Схоутен и др.
Жертвой пиратов - англичан и французов - являлась также Бразилия, особенно в тот период, когда в связи с воцарением в Португалии испанской ветви династии Габсбургов эта португальская колония оказалась включенной в состав колониальной империи. Испании (1581-1640). Частью Бразилии овладела и удерживала ее в течение четверти века (1630-1654) Голландия.
Несмотря на все попытки могущественных соперников лишить испанцев и португальцев колониальной монополии, столкновение интересов двух крупнейших государств- Англии и Франции,-оспаривавших мировое первенство, способствовало сохранению более слабыми Испанией и Португалией большинства их американских владений. За исключением небольшой Гвианы, поделенной между Англией, Францией и Голландией, а также Москитового берега (восточное побережье Никарагуа) и Белиза (юго-восток Юкатана) - объектов английской колонизации, Южная и Центральная Америка вплоть до начала XIX в. продолжали оставаться под испанским и португальским господством.
Лишь в Вест-Индии, за которую на протяжении XVI-XVIII вв. ожесточенно боролись Англия, Франция, Голландия и Испания (причем многие острова неоднократно переходили от одной державы к другой), позиции испанских колонизаторов были значительно ослаблены. К концу XVIII - началу XIX в. им удалось удержать только Кубу, Пуэрто-Рико и восточную половину Гаити (Санто-Доминго). Западную половину этого острова Испании пришлось по Рисвикскому мирному договору 1697 г. уступить Франции, основавшей здесь колонию, которую стали называть Saint-Domingue (в традиционной русской транскрипции - Сан-Доминго). Французы захватили также (еще в 1635 г.) Гваделупу и Мартинику. Ямайка, большинство Малых Антильских островов (Сент-Китс, Невис, Антигуа, Монтсеррат, Сент-Винсент, Барбадос, Гренада и др.), Багамский и Бермудский архипелаги перешли в XVII в. к Англии. Ее права на многие острова, принадлежащие к группе Малых Антильских, окончательно закрепил Версальский мирный договор 1783 г. В 1797 г. англичане овладели испанским островом Тринидад, расположенным близ северо- восточного побережья Венесуэлы. В начале XIX в. они добились официального признания своих притязаний на островок Тобаго, фактически находившийся в их руках (с некоторыми перерывами) еще с 1580 г.
Кюрасао, Аруба, Бонайре и другие острова оказались под властью Голландии. Крупнейшие из Виргинских островов (Сент-Круа, Сент-Томас, Сент-Джон), первоначально принадлежавшие Испании, а затем являвшиеся объектом борьбы между Англией, Францией и Голландией, в 30-50-х годах XVIII в. купила Дания.
Открытие и колонизация европейцами Американского континента, где ранее безраздельно господствовали дофеодальные отношения, объективно способствовали развитию там исторически более прогрессивного общественного строя. Феодальный по своей сущности, он отличался значительным своеобразием, так как складывался в специфических условиях колониального режима и под определенным влиянием некоторых социально-экономических институтов, существовавших в Америке до начала ее завоевания,
Вместе с тем указанные события имели огромное всемирно-историческое значение для ускорения процесса развития капитализма в Европе и вовлечения в его орбиту необъятных территорий Нового Света. «Открытие Америки и морского пути вокруг Африки создало для подымающейся буржуазии новое поле деятельности. Ост- индский и китайский рынки, колонизация Америки, обмен с колониями, увеличение количества средств обмена и товаров вообще дали неслыханный до тех пор толчок торговле, мореплаванию, промышленности и тем самым вызвали в распадавшемся феодальном обществе быстрое развитие революционного элемента»6. Открытие Америки подготовило создание всемирного рынка, который «вызвал колоссальное развитие торговли, мореплавания и средств сухопутного сообщения» 7.
Однако конкистадоров вдохновляли отнюдь не идеи общественного прогресса: «...их единственной целью было захватить все, что можно, для себя и для своего класса»8. При этом они безжалостно разрушали древние цивилизации, созданные коренным населением Америки, варварски уничтожали формы экономической жизни, общественного устройства, самобытную культуру, достигшие у некоторых народов Нового Света высокого уровня развития.

КОНКИСТАДОРЫ (исп. ед. ч. conquistador - завоеватель, покоритель), участники Конкисты, то есть завоевательных походов европейцев (в основном испанцев) в Новый Свет: морских - в Вест-Индию, на Филиппины, вдоль берегов Северной и Южной Америки; сухопутных - в глубь обоих материков. Основная масса конкистадоров была представлена наемными солдатами, обнищавшими дворянами и преступниками, которые предпочли заокеанскую неизвестность тюрьме, каторге или смертной казни. В эту армию авантюристов вошло некторое число ремесленников, королевских чиновников разных рангов, монахов-миссионеров, а также просто искателей приключений. Их энтузиазм подогревался рассказами о неимоверных богатствах Нового Света, об изобилии золота, о чудесной стране Эльдорадо, об источнике вечной молодости и др.

Этапы Конкисты

Первым конкистадором можно считать самого Христофора Колумба, предложившего продавать в рабство население открытых им земель. 39 моряков, спутников Х. Колумба, добровольно оставшихся на острове Эспаньола (Гаити) вскоре после отплытия адмирала на родину (4 января 1493) вступили в конфликт с местными жителями из-за женщин и имущества и погибли все. В ходе Конкисты можно выделить два этапа. На коротком первом (1493-1518) пришельцы овладевали небольшими прибрежными участками на островах Карибского моря (Гаити, Пуэрто-Рико, Куба), а потом распространялись по всей их территории. Практически одновременно они занимали узкие береговые полосы Северной и Южной Америки, омываемые водами Атлантического океана, Карибского моря и Мексиканского залива. Второй этап, охватывающий почти восемь десятилетий (1518-1594), - завоевание двух гигантских империй ацтеков и инков, а также городов-государств майя; походы по внутренним районам обоих континентов, выход к тихоокеанскому побережью и захват Филиппин.

В итоге военных действий конкистадоров к владениям испанской короны были присоединены огромные пространства. В Северной Америке часть материка южнее 36 с. ш., включая Мексику и другие территории в Центральной Америке, а также значительные регионы Южной Америки без Бразилии, где утвердилась власть Португалии, и Гвианы, попавшей под контроль Англии, Франции и Нидерландов. Кроме того, испанцы "прибрали к рукам" почти всю Вест-Индию и Филиппинские острова. Суммарная площадь захваченных конкистадорами земель составила не менее 10,8 млн. км2, что почти в 22 раза превышает территорию собственно Испании. Разграничение завоеваний между Испанией и Португалией проходило по "папскому меридиану" согласно Тордесильясскому договору 1494. Как считается, завоевание Бразилии подданными португальского короля произошло благодаря не совсем четким формулировкам папской буллы.

Каждый предводитель отряда конкистадоров (аделантадо), набрав отряд, заключал с испанской короной договор (капитуляцию). В этом договоре оговаривался процент отчисления с захваченных богатств в казну и доля самих аделантадос. Первым аделантадо был брат Х. Колумба, Б. Колумб. После установления иностранного господства на смену конкистадорам приходят европейские (главным образом испанские и португальские) поселенцы во главе с администрацией, подчинявшейся метрополии. Вместе с тем многие конкистадоры подчинялись властям лишь номинально, независимо проживая в своих обширных владениях. Со времени правления Филиппа III (1598-1621) испанская метрополия взяла курс на притеснение потомков конкистадоров, отдавая предпочтение уроженцам Испании. Во многом по этой причине потомки конкистадоров возглавили борьбу за отделение латиноамериканских колоний.

Конфликт цивилизаций

Наиболее жестоким был второй этап Конкисты, когда испанцы встретились не с племенами, находившимися на стадии первобытного общества, а столкнулись с чуждыми европейцам цивилизациями ацтеков, майя, инков и др. Религия ацтеков, изобиловавшая кровавыми обрядами, человеческими жертвоприношениями, произвела на испанцев особенно отталкивающее впечатление: они решили, что столкнулись с прислужниками дьявола, против которых оправданы любые методы. Этим объясняется, в частности, то, как тщательно уничтожались все следы культурной деятельности индейцев. Если статуи, а то и целые пирамиды невозможно было разрушить, их закапывали, произведения искусства, памятники уникальной местной письменности сжигали. Ювелирные изделия (а они отличались особой тщательностью отделки и оригинальными технологиями) почти все были переплавлены и ныне чрезвычайно редки.

Все завоевания были совершены горсткой конкистадоров (отрядами по нескольку сот человек, в редких случаях тысяч). Одно лишь огнестрельное оружие, в ту пору еще несовершенное, не могло дать такого эффекта. Легкость, с которой европейцам удалось сокрушить немалые государства, объясняется внутренней слабостью этих государств, власть вождей которых была абсолютна, но сами они были часто весьма слабыми и неспособными к сопротивлению. Европейцы рано обнаружили, что если во время боя захватить военного вождя индейцев, то все остальное войско прекращает сопротивление. Сыграл свою роль и страх индейцев перед лошадьми, их преклонение перед белыми, которых они считали богами, ведь практически у всех индейцев были предания о белом бородатом боге, научившем людей земледелию и ремеслам.

Подавляя выступления индейцев, испанцы казнили их тысячами. Оставленных в живых конкистадоры превращали в рабов и принуждали трудиться на полях, в рудниках или в мастерских. Многочисленные групповые самоубийства от непосильного труда и ужасающих условий жизни, гибель от завезенных пришельцами заразных болезней (оспы, чумы, дифтерита, кори, скарлатины, тифа и туберкулеза) привели к одной из крупнейших на планете демографических катастроф. За столетие численность населения Нового Света сократилась, по разным данным, с 17-25 млн. до 1,5 млн. человек, то есть в 11-16 раз. Многие регионы совершенно обезлюдели; ряд индейских народов исчез с лица Земли. Для труда на плантациях и рудниках стали завозить африканских рабов. Вместе с тем хорошо организованное сопротивление приносило и результат: арауканам на юге Чили удалось отстоять свою свободу, ведя борьбу более века.

Географические результаты Конкисты

Первопроходцами стали Колумб и его капитаны братья Мартин Алонсо и Висенте Яньес Пинсоны, обнаружившие Большие Антильские и часть Малых Антильских островов. Последующие плавания конкистадоров вдоль берегов Нового Света и походы по территориям, ранее совершенно не известным европейцам, привели к крупным географическим открытиям. Около 2000 км карибского побережья Северной Америки открыл со стороны моря Колумб в 1502-1503. Его достижение в 1508-1509 продолжили В. Пинсон и Х. Диас де Солис: на их "счету" более 2700 км той же полосы далее к северу и около 800 км западного взморья Мексиканского залива до Северного тропика включительно; они, следовательно, выявили заливы Гондурасский и Кампече, став первооткрывателями полуострова Юкатан.

В поисках "источника вечной молодости" Хуан Понсе де Леон в 1513 первым проследил около 500 км восточного и более 300 км западного берега Флориды, обнаружил Флоридский пролив и начальный участок Гольфстрима (Флоридское течение). Несколько отрезков тихоокеанского взморья Центральной Америки общей длиной 1000 км в 1518-1519 осмотрел Гаспар Эспиноса. Полуостровной "статус" Флориды в 1519 доказал Алонсо Альварес де Пинеда. В том же году в поисках прохода в Тихий океан он открыл 2600 км побережья Мексиканского залива, дельту Миссисипи и устье Рио-Гранде.

Преемник Г. Эспиносы Андрес Ниньо в 1522-1523 первым проследил без перерывов около 2500 км тихоокеанской полосы Центральной Америки. При этом он осмотрел по всей длине (500 км) хребет Сьерра Мадре-де-Чьяпас. Далее к северо-западу первопроходцами береговой черты с суши стали посланцы Э. Кортеса. Диего Уртадо Мендоса, двоюродный брат Кортеса, по его заданию в 1532 обследовал около 1400 км тихоокеанского взморья континента, из них 1000 впервые.

Сам Кортес, возглавивший в 1535 морскую экспедицию, выявил небольшой отрезок берега полуострова Калифорния, посчитав его островом. Направленный им Андрес Тапия в 1537-1538 открыл 500 км материкового побережья Калифорнийского залива дальше к северо-западу. Его работу в 1539-1540 продолжил Франсиско Ульоа, еще один "порученец" Кортеса, достигший вершины залива. Он первый проследил также его западную (1200 км) и тихоокеанскую (1400 км) приморские полосы, доказав полуостровной характер Калифорнии. Самое дальнее к северу плавание совершил в 1542-1543 Хуан Кабрильо, осмотревший свыше 1800 км тихоокеанского побережья Северной Америки и около 1000 км Береговых хребтов.

Список наиболее значимых сухопутных экспедиций по материку открывает Э. Кортес: в походах 1519-1521 он ознакомился с частью Мексиканского нагорья. Четыре отряда его помощников - Гонсало Сандоваля, Кристоваля Олида, Хуана Альварес-Чико и Педро Альварадо - в 1523-1534 впервые выявили тихоокеанское взморье Центральной Америки на протяжении почти 2000 км. Альваро Нуньес Кавеса де Вака за восемь лет (1528-1536) скитаний по территории юга США проделал путь длиной не менее 5,5 тыс. км. Он обнаружил Примексиканскую низменность, часть Великих равнин, южное окончание Скалистых гор и северные районы Мексиканского нагорья.

Поиски мифических стран и городов на юге территории США провели Сото и Коронадо, возглавившие две крупных зкспедиции. Эрнандо де Сото с Луисом Москосо де Альварадо в 1539-1542 прошли по юго-восточной части США около 3 тысяч км. Они открыли части Примексиканской и Приатлантической низменностей, предгорной равнины Пидмонт и южное окончание Аппалачей, а также реки бассейна Миссисипи (Теннесси, Арканзас и Ред-Ривер).

Франсиско Васкес де Коронадо в 1540-1542 преодолел более 7,5 тысяч км по внутренним областям материка, оказавшегося гораздо значительнее, чем тогда считалось. Он открыл плато Колорадо, одноименную реку с грандиозным каньоном и продолжил открытие Скалистых гор, гигантских сухих плато и необъятных прерий, начатое А. Кавеса де Вакой. Антонио Гутьеррес де Уманья, в официальных испанских документах прямо называвшийся "разбойником и убийцей", первым достиг географического "сердца" Северной Америки. В 1593-1594 он проделал по Великим равнинам около 1 тысячи км и добрался до среднего течения Платт (бассейн Миссури).

Первооткрывателем Южной Америки стал Колумб, в 1498 обнаруживший со стороны моря 500 км ее северного побережья и дельту Ориноко. Очень "урожайными" на открытия оказались 1499-1501: Алонсо Охеда впервые обследовал 3000 км северо-восточного и северного взморья континента с Венесуэльским заливом и озером Маракайбо. 1200 км атлантической северо-восточной полосы впервые проследил В. Пинсон, открывший также дельту Амазонки. 1000 км южного побережья Карибского моря с заливами Дарьенским и Ураба обнаружил Родриго Бастидас. В 1527 Франсиско Писарро с моря выявил более 1200 км тихоокеанского берега континента с заливом Гуаякиль.

Длинный ряд сухопутных походов по Южной Америке начинается с экспедиции португальца на испанской службе Алежу Гарсия. В 1524-1525 он открыл часть Бразильского плоскогорья и Лаплатской низменности, а также равнину Гран-Чако и Боливийское нагорье. Пионерами в Северо-Западных Андах были отряды Амброзия Альфингера, Педро Эредья и Хуана Сесара. Первооткрывателем реки Ориноко стал Диего Ордас: в 1531 он поднялся по ней примерно на 1000 км от устья, обнаружил Гвианское плоскогорье и равнины Льянос-Ориноко.

Часть Западной Кордильеры открыли в 1532-1534 Франсиско Писарро, его младший брат Эрнандо и Себастьян Белалькасар. Э. Писарро первым побывал на верхнем течении Мараньон, одного из истоков Амазонки. Диего Альмагро-отец в 1535 выявил Центральноандийское нагорье, озеро Титикака (крупнейший на планете высокогорный водоем) и пустыню Атакама; он первым проследил около 2000 км Аргентино-Чилийских Анд, а также тихоокеанский берег материка на 1500 км. Первопроходцем внутренних районов Патагонии в том же 1535 стал Родриго де Ислас.

Около 500 км тихоокеанского взморья континента и южную часть Чилийских Анд в 1540-1544 обследовал Педро Вальдивия. Франсиско Орельяна в 1541-1542 выполнил первое пересечение Южной Америки, доказав ее значительную протяженность по экватору, открыл более 3000 км среднего и нижнего течения Амазонки и устья трех ее огромных притоков (Журуа, Риу-Негру и Мадейры). Пионерное плавание по Мараньону и Укаяли в 1557 совершил Хуан Салинас Лойола, проплыв на каноэ по этим составляющим Амазонки соответственно 1100 и 1250 км. Он оказался первопроходцем восточных предгорий Перуанских Анд (возвышенность Ла-Монтанья).

Общие географические итоги вековой деятельности конкистадоров: длина впервые осмотренного ими тихоокеанского побережья Северной Америки составила почти 10 тыс. км, а атлантического (включая берега Мексиканского залива и Карибского моря) - около 8 тысяч. Они выявили три полуострова материка - Флориду, Юкатан и Калифорнию - и более 6 тысяч км горной системы Кордильер Северной Америки с Мексиканским нагорьем, положили начало открытию Великих равнин, Аппалачей и реки Миссисипи.

Протяженность обнаруженного ими тихоокеанского взморья Южной Америки достигает почти 7 тысяч км, а атлантического (с учетом карибских берегов) - порядка 5,5 тысяч км. Они впервые проследили Анды (Кордильеры Южной Америки) без малого на 7 тысяч км, то есть почти по всей длине; они открыли Амазонку, величайшую на планете речную систему, Бразильское и Гвианское плоскогорья, Амазонскую и Лаплатскую низменности, а также равнины Льянос-Ориноко. Они стали первооткрывателями всех Больших Антильских, подавляющего большинства Малых Антильских островов, Карибского моря, Калифорнийского и Мексиканского заливов, а также течения Гольфстрим.

Письменные источники

В ходе Конкисты и после ее завершения появилось относительно много различных документов: сообщений, судовых журналов, отчетов, прошений и писем участников походов. К этому перечислению необходимо добавить летописи и книги современников конкистадоров, непосредственно не принадлежавших к их числу, но либо имевших доступ к документам Конкисты, либо лично знакомых с ее участниками. Подавляющее большинство материалов осталось неопубликованными, часть увидела свет, впрочем, далеко не всегда при жизни их авторов.

Помимо достаточно хорошо известных публикаций о плаваниях Х. Колумба, отметим ряд важных первоисточников и их авторов. Первым географом Нового Света стал Мартин Энсисо (1470? - 1528 ?), правильно Фернандес де Энсисо (Fernandez de Enciso), состоятельный адвокат и враг В. Бальбоа, участник плавания А. Охеды (1508-1510). В 1519 он создал "Краткую географию" - навигационный и географический справочник известных к началу 16 века регионов планеты. Раздел этого труда, относящийся к Вест-Индии, представляет собой первое руководство для плавания в водах Карибского моря и, следовательно, является первой американской лоцией. Эта часть была опубликована в Лондоне в 1578.

Из пяти писем Э. Кортеса императору Карлу V первое утрачено, три следующих освещают завоевание империи ацтеков, а последнее посвящено походу в Гондурас. Они частично опубликованы на русском языке. События в Мексике подробно изложены в "Подлинной истории завоевания Новой Испании" Б. Диаса, участника событий (имеется сокращенный русский перевод). О тяжелейших последствиях Конкисты для американских индейцев, об их катастрофической смертности, о звериной жестокости и невероятной жадности испанцев рассказал в "Истории индейцев Новой Испании" монах-миссионер Мотолинеа Торивьо Бенавенте (ум. 1568), проживший в стране 45 лет.

Б. Диас в своей "Подлинной истории..." сообщил о первых контактах испанцев с народом майя. Основным источником по их этнографии и истории служит "Сообщение о делах в Юкатане" фанатичного монаха-миссионера и внимательного наблюдателя Диего де Ланда, прибывшего в страну в 1549. (Русский перевод осуществлен в 1955). Первым официальным летописцем конкисты считается Гонсало Эрнандес Овьедо-и-Вальдес (1478-1557), величайший из ранних испанских историков заатлантических владений и первый их натуралист. В 1526 он создал "Краткое изложение естественной истории Индий" - географическую сводку, обычно именуемую "Сумарио", содержащую массу точных сведений о природе и животном мире Нового Света. Спустя девять лет он написал первую часть "Общей и естественной истории Индий", включавшую львиную долю его первого произведения и освещавшую ход открытия и завоевания островов Вест-Индии. Вторая и третья части работы посвящены, соответственно, покорению Мексики и Перу, а также ряда регионов Центральной Америки (Никарагуа, Коста-Рики, Панамы). Этот классический труд, переведенный на несколько европейских языков, впервые полностью опубликован в Мадриде в 1851-1855 (очередное испанское издание появилось в 1959 в пяти томах).

Историк и публицист Бартоломе де Лас Касас, гуманист, получивший от испанской короны специально учрежденный для него титул "покровитель индейцев". После окончания Саламанкского университета в 1502 прибыл в Новый Свет; был лично знаком со многими конкистадорами, включая Х. Понсе де Леона, А. Охеду и Э. Кортеса. В течение полувека из плантатора на Гаити (1502-1510), священника в отрядах конкистадоров на Кубе (1511-1514), миссионера в Венесуэле и Гватемале (1519-1530-е гг.) он превратился в страстного защитника индейцев, неукротимого борца за их освобождение и решительного разоблачителя преступлений захватчиков.

В публицистической работе "Кратчайшее сообщение о разрушении Индий" (1541) Лас Касас сжато изложил историю Конкисты и представил реалистическую картину бесчеловечного отношения конкистадоров к коренным жителям. (В 1578-1650 увидело свет 50 изданий этого гневного и яростного произведения на шести европейских языках). Его главный труд "История Индий" (впервые опубликован в 1875-1878; есть русский перевод) - один из важнейших первоисточников по истории и этнографии Латинской Америки. В нем, между прочим, приведены описания Второго и Третьего плаваний Х. Колумба. К крупным заслугам Лас Касаса необходимо отнести также переработку содержания утраченного дневника Первого плавания адмирала.

Франсиско Лопес де Херес (1497- ?) был спутником и секретарем Ф. Писарро в перуанских кампаниях 1524-1527 и 1530-1535. В рапорте, отправленном императору в 1527, он преподносил Конкисту как справедливое дело. Вместе с тем он дал обьективную оценку своему начальнику и владыке инков. Перипетии второго похода Ф. Писарро и характеристики "действующих лиц" описал чиновник Агустин Сарате (1504 - после 1589) в хронике "История открытия и завоевания Перу", опубликованной в 1555.

Солдат Педро Сьеса де Леон (1518-1560) принимал участие в нескольких второстепенных походах по Колумбии и Перу. Во время 17-летних скитаний по Центральной Америке и северо-западу Южной он записывал сообщения конкистадоров и свидетельские показания очевидцев. Эти материалы и личные впечатления легли в основу его достоверной и надежной "Хроники Перу", состоявшей из четырех частей (при жизни автора в 1553 опубликована лишь первая). Вся работа увидела свет в английском переводе в 1864 и 1883.

Францисканский монах Бернардо де Саагун, настоящая фамилия Рибейра (1499 - 5 февраля 1590) проводил миссионерскую работу в Мексике с 1529. Свой ценный историко-этнографический труд "Всеобщая история событий в Новой Испании" он завершил в 1575, но первое издание осуществлено только в 1829-1831. Другой миссионер монах-иезуит Хосе де Акоста, по прозвищу "Плиний Нового Света" (1540-1600), действовал в Перу в 1570-80-х гг. В 1590 он опубликовал "Естественную и нравственную историю Индий", посвященную открытию и завоеванию Америки, ее физической географии, животному и растительному миру.

Солдат Алонсо де Эрсилья-и-Сунига (1533-1594) в 1557-1562 участвовал в безуспешных южно-чилийских походах конкистадоров против арауканов. Героическая борьба индейцев с захватчиками подвигла его к созданию правдивой и точной в деталях поэмы "Араукана". Это эпическое творение, опубликованное в 1569-1589 в трех частях, стало самым важным событием латино-американской литературы 16 века и первым национальным чилийским произведением.

Ход открытия и завоевания бассейна Параны (около 2,7 млн. км2) описал баварский наемник Ульрих Шмидль (Schmidel). В 1534-1554 он участвовал в многочисленных походах испанских конкистадоров по просторам Ла-Платской низменности и Бразильскому плоскогорью. В 1567 он опубликовал отчет об этих скитаниях под названием "Правдивая история одного чудесного плавания", выдержавший несколько изданий, последнее в 1962 на немецком языке. Спутник Ф. Орельяны монах Гаспар де Карвахаль (de Carvajal; 1500-1584) сразу же по окончании плавания, то есть во второй половине сентября 1542, составил "Повествование о новооткрытии достославной великой реки Амазонок". Этот правдивый рассказ (имеется русский перевод) - главный и самый подробный первоисточник одного из великих географических открытий, совершенных конкистадорами.

Индейские историки

Испанцы для многих народов Америки создали письменность на основе латинского алфавита. Кроме того, в Мексике и Перу были образованы школы, в которых обучали детей местной знати, как чисткровных потомков местных вождей, так и метисов, у которых отцом, как правило, был конкистадор, а матерью -индеанка из знатного рода. В конце 16 и на протяжении 17 в. появились местные индейские историки. В Мексике Эрнандо или Фернандо (или Эрнандо) Альварадо Тесосомок (Hernando de Alvarado Tezozomoc, род. ок. 1520) написал на испанском языке "Мексиканскую хронику" и на языке науатль - "Хронику мешикайотль".

Фернандо де Альва Иштлильшочитль (Fernando de Alva Ixtlilxochitl, 1568-1648) написал несколько работ об индейцах и испанских завоеваниях, наиболее известная из которых - "Чичимекская история". Антонио Доминго Чимальпаина (Antonio Domingo Chimalpain) написал несколько исторических работ, среди них "История Мексики с самых отдаленных времен до 1567", "Первоначальные сообщения о королевствах Акольуакан, Мехико и других провинциях с самых древних времен".

Метис Хуан Баутиста Помара (Juan Bautista Pomar) был автором "Сообщения о Тескоко", а другой, Диего Муньоса Камарго (Diego Muсoz Camargo) - "История Тлашкалы". Многие из этих работ начинаются с мифа о сотворении мира, затем приводятся легендарные сведения о странствовании племен, а затем события предиспанского и раннеколониального времени. В них представлена политическая история Мексики в заивисимости от того, из какого города или народа происходил тот или иной автор.

В Перу наиболее известным индейским автором стал Фелипе Гуаман Пома де Айяла (Felipe Guaman Poma de Ayala, род. в начале 1530-х, ум. в 1615). Происходил из знатного индейского рода в Уануко, одной из земель инкского государства Тауантинсуйу. Его книга "Новая хроника и доброе правление" написана на испанском языке с включением большого числа индейских слов; в ней содержатся сведения по истории Перу до прихода испанцев, о завоевание испанцами и испанском правлении. Почти половину обширной работы составляют авторские рисунки, что сами по себе могут служить источником изучения хозяйства и материальной культуры индейцев. Инка Гарсиласо де ла Вега (Inca Garcilaso de la Vega, el Inca, 1539-1616), мать которого была индеанка, а отец - испанец, родился и воспитывался в Перу, затем переехал в Испанию, где и опубликовал в 1609 "Подлинные комментарии инков", а в 1617 - "Общую историю Перу". В первой из книг речь шла о самом инкском государстве, а "История" рассказывает преимущественно о завоевании страны испанцами. "Комментарии" переведены на русский язык и изданы в 1974 под названием "История государства инков".

В. И. Магидович

Открытие Нового Света повлекло за собой конкисту (по-испански conquista - завоевание), названную перуанским исследователем Марьятеги "последним крестовым походом". Крест и меч стали символами конкисты, а жестокость, жадность, ханжество и лицемерие - неотъемлемыми чертами большинства завоевателей. Конкиста положила начало разрушению уникальных культур американских индейцев, неповторимых цивилизаций инков, майя, ацтеков, чибча-муисков. В конце XV в. миражи заокеанских богатств пленили воображение тысяч испанцев, устремившихся по проторённой Колумбом дороге. Кто они?

После изгнания мавров с Пиренейского полуострова остались не у дел те, для кого военные доспехи служили основным источником существования. Но открылась вдруг сказочная перспектива: за океаном оказался "беспризорным" неведомый в Европе мир. И потянулись в Новый Свет вчерашние солдаты, монахи, разорившиеся идальго. От инквизиции бежали за Атлантику те, кто не мог смириться с религиозным гнётом; нищета гнала туда тех, кто только там надеялся на благосклонность фортуны. Надежды и слухи порождали всё новые и новые легенды: и о стране амазонок, и о неповторимых городах, где дома из чистого серебра, и об источнике вечной молодости, и, конечно же, об Эльдорадо - крае несметных сокровищ и "позолоченных" людей.

"Золото" - вот магическое слово, которое заставило испанских королей в сравнительно короткий исторический срок покорить отдалённый на тысячи километров огромный континент с населением, значительно превышающим население Испании. Характеризуя новых "крестоносцев", современник событий, испанский гуманист Бартоломе де Лас Касас писал: "Они шли с крестом в руке и с ненасытной жаждой золота в сердце".

Эту беспрецедентную кампанию характеризовали три главные составляющие: территориальная экспансия, дух наживы и миссионерско-просветительские мотивы, связанные с обращением аборигенов в христианство. Специфическую, важную роль играли в конкисте так называемые "аделантадо". Этот титул король давал тем, кто, организовав за свой счёт или с чьей-нибудь помощью вооружённую экспедицию, во главе её отправлялся в Новый Свет для завоевания территорий, которыми и должен был в дальнейшем управлять от имени короля.

Государственная же казна использовалась только для субсидирования путешествий Колумба, кругосветного плавания Магеллана и экспедиций Педрариаса Давилы в Центральную Америку. Королевскими седулами (указами) определялся минимальный состав завоевательной экспедиции - 320 человек: 100 пехотинцев, 40 рыцарей, 50 земледельцев, 30 моряков, 20 мойщиков золота, 20 офицеров, 30 женщин и т. д. Наибольшие трудности были с вербовкой женщин: их обычно не удавалось набрать в нужном количестве.

Оценки конкистадоров историками весьма различны, но неизменно они выводятся из их алчности, тщеславия, неукротимой ярости и отчаянной смелости. Это, как правило, плохие политики и неудавшиеся администраторы, люди, которые, по выражению французского поэта Жозе Мариа де Эредиа, "устав дырявые донашивать кафтаны... плыли покорить тот сказочный металл".

Первыми удар европейцев испытали на себе аборигены островов Карибского моря. Колумб фактически завоевал Эспаньолу и Ямайку. Затем наступила очередь Пуэрто-Рико и Кубы. В дальнейшем острова стали постоянной базой испанской конкисты; с них направлялись завоевательные экспедиции в различные регионы Западного полушария.

Земли Карибского бассейна оказались небогаты драгоценными металлами, а "золотая лихорадка" будоражила воображение конкистадоров и гнала их на поиски сокровищ в неведомых ранее широтах. Покорение Мексики с её огромными богатствами стало решающим импульсом для дальнейшего развития завоевательной кампании. Появился и своеобразный эталон конкистадора - Эрнан Кортес (1485-1547).

Состоятельные родители определили 14-летнего Эрнана в самый знаменитый испанский университет в городе Саламанке. Однако юриспруденция наскучила ему через два года. Вся Испания бредила таинственными Индиями, найденными Колумбом, и страсть к приключениям взяла верх. В 1504 г. он прибыл на остров Эспаньола, где и началась его головокружительная карьера.

Биографы Кортеса не скупились на дифирамбы, утверждая, что он, подобно античным героям, был выкован из стали, называли его Цезарем с душою Вергилия. За каждым эпитетом скрывалась какая-то доля истины. Конечно, это была незаурядная личность: его не пугали ни безмерность океана, ни стрелы индейцев, ни многократное численное превосходство противника. Тонкий психолог и умелый дипломат, Кортес обладал даром красноречия и имел изящный стиль письма. Всё это проявилось при покорении им империи ацтеков, о чём он поведал в своих знаменитых посланиях испанскому королю Карлу V. Пять писем конкистадора, скорее напоминающих многостраничные трактаты, стали ценным источником для исследователей завоевания Мексики.

10 февраля 1519 г. флотилия из 11 судов с 508 солдатами на борту, покинув Кубу, взяла курс на Юкатан. Вооружение экспедиции, состоявшее из ружей, аркебуз, арбалетов и бронзовых пушек, до-полняли 16 лошадей, неожиданно сыгравших в покорении Америки весьма заметную роль. Никогда не видевшие их индейцы были в ужасе от быстроты и мощи фантастических существ. Воевали индейцы с помощью луков, стрел, очень длинных копий с бронзовым или медным наконечником, деревянных палиц.

Высадившись 4 марта в районе Табаско, испанцы уверенно продвигались в глубь мексиканской территории. Однако неожиданно угроза стала исходить не от ацтеков, а от части взбунтовавшихся соотечественников. Восставшие попытались захватить одно из судов и возвратиться на Кубу. И тут обнаружился жёсткий нрав Кортеса: два фрондёра-предводителя были повешены, одному отрубили ногу, а все остальные получили по 200 розог. Следующий шаг Кортеса даже его друзьям показался граничащим с безумием. Послав одно из судов в Испанию, чтобы заручиться поддержкой Карла V, он приказал потопить все остальные. Теперь и храбрецы, и трусы оказались отрезанными от Кубы и обречёнными на верность Кортесу.

Приходится только удивляться чувству реальности, проявленному Кортесом в эти годы. Он от-чётливо представлял себе, сколь смехотворны будут его усилия силой оружия и "мощью" войска из пятисот с небольшим человек покорить огромную страну. Правда, он не имел ещё о ней полного представления, но по сведениям, полученным от индеанки Марины, ставшей его женой, и некоторых касиков (вождей) местных племён, уже знал, что масштабы и богатства её впечатляющи.

Кортес избирает тактику привлечения на свою сторону вождей племён. Она оказалась весьма эф-фективной. Ещё не вполне сложившаяся империя ацтеков держалась на силе, внутренние противоре-чия в ней были обострены, а император Монтесума у многих племён был непопулярен. Вскоре семпоальтеки и тотонаки выразили готовность сотрудничать с завоевателями.

Испанцы назвали Мексику Новой Испанией. Продвигаясь в направлении её столицы - города Теночтитлана, Кортес, дипломат и стратег, прибегал к нетипичному для других известных конкистадоров приёму. Он направлял своих послов к касикам, чтобы получить разрешение на марш его отряда по принадлежащим им территориям. Не все вожди позволяли это и, когда испанцы пренебрегали их отказом, мужественно защищали свою землю. Однако раздробленность индейцев, эффект огнестрельного оружия и настоящий фурор, произведённый лошадьми, склоняли чашу весов на сторону захватчиков.

Успешному продвижению армии Кортеса - а после пополнения аборигенами это уже была дейст-вительно армия - в решающей степени способствовала ещё и легенда о великом Кетцалькоатле. Эта легенда гласит, что он прибыл на берега реки Пануко во главе белых людей в X веке. В течение нескольких лет Кетцалькоатль обучал индейцев новым ремёслам, обработке земли и, будучи белым человеком, внушил любовь к себе подобным. Сложно пока отделить в этой легенде правду от вымысла, однако фольклор многих племён Южной Америки хранил предания о пришествии белых людей, обожествлял их. Неудивительно, что испанцев сначала никто не принял за поработителей. Более того, им оказывали радушный приём.

Конечно, не ко всем конкистадорам надо подходить с единой меркой. Индейцы нескольких по-колений Коста-Рики лестно отзывались об Эрнане Санчесе де Бадахосе и Хуане Васкесе Коронадо, в основном доброжелательных по отношению к коренному населению. Правда, и за ними водились "неискупимые грехи": первый приказал заживо сжечь женщину, а второй - четвертовать индейца. Но, видимо, эти случаи воспринимались индейцами как досадная случайность.

Прозрение наступило слишком поздно. За три года Кортес покорил Новую Испанию. Франсиско Писарро в течение примерно такого же срока в начале 30-х гг. XVI в. завоевал огромную империю инков, занимавшую территории современных Перу, Эквадора и Боливии. Ещё скоротечнее были осуществлявшиеся в 1523-1525 гг. кампании Педро де Альварадо, Педрариаса Давилы и Гонсало де Сандоваля в Центральной Америке, а также Гонсало Хименеса де Кесады на территории нынешней Колумбии в 1538 г.

Только племена арауканов, обитавшие на территории Чили, более трёх веков боролись против чужеземного нашествия и покорены были лишь в середине XIX в. В чём же причина? В Араукании потери испанцев в XVI в. оказались значительнее, чем во всех остальных регионах Нового Света вместе взятых.

На взгляд автора, объясняется это, как ни парадоксально, социально-экономической отсталостью арауканов по сравнению с развитыми цивилизациями майя, ацтеков, инков, чибча-муисков. Арауканы не имели чётко выраженного имущественного расслоения, отсутствовала у них и частная собственность на землю. Материальные блага принадлежали общине и распределялись в соответствии с вкладом каждого в её жизнь. Вследствие этого отсутствовали и междоусобные войны, которыми столь успешно пользовались испанцы. И каждый индеец Араукании действительно защищал свой очаг, свою землю, свою свободу, пока ничем ещё не ущемлённую.

За пять веков написано много книг, затрагивающих проблемы конкисты. Известный испанский писатель XIX в. Мануэль Кинтана, говоря о конкистадорах, справедливо отмечал, что "их чрезмерная зависть, их безжалостная ярость, все эти преступления были на совести Времени, а не Испании". Знаменитый аргентинский мыслитель и политический деятель прошлого века Доминго Фаустино Сармьенто считал, что, когда конкистадор "направился в Америку, он ещё не покинул средневековье".

Конкиста превратила Испанию в крупнейшую империю того времени, в пределах которой никогда не заходило Солнце. Для покорённых же народов последствия конкисты имели двоякое значение: с одной стороны, был нанесён огромный ущерб их уникальной культуре, с другой - положено начало процессу взаимообогащения цивилизаций Европы и Америки.

ВЕЛИКИЙ ИНКА - ПЛЕННИК БЫВШЕГО СВИНОПАСА

Историю конкисты отличала зачастую алогичность, парадоксальность, опровергались устоявшиеся принципы военного искусства. Франсиско Писарро, покоряя в начале 30-х гг. XVI в. империю инков, вспоминал свои беседы с Эрнаном Кортесом: а не попытаться ли захватить Великого Инку Атауальпу так же, как его родственник пленил Монтесуму?

Разбив лагерь в г. Кахамарка, Писарро начал готовиться к появлению императора, пожелавшего посмотреть на белых пришельцев. Ожидая высокого гостя, он прежде всего позаботился об оптимальном расположении своих сил. В центре главной городской площади, где предстояла цере-мония встречи, были установлены пушки, группа с аркебузами расположилась на высокой башне, три кавалерийских эскадрона возглавили самые способные и верные люди.

Атауальпа посчитал, что 5-6 тыс. войска достаточно для надёжного обеспечения его безопасности. Можно ли усомниться в этом, превосходя испанцев численностью в 40 раз! Инка направлялся в Кахамарку для демонстрации своего величия. Его бесконечный обоз ослеплял своей роскошью и богатством; изумляли своей красотой и пышными нарядами молодые женщины, не умолкали многочисленные певцы, не жалели ног танцоры; среди них выделялись степенностью знатные особы. На специальном помосте восемь индейцев несли трон Атауальпы. Обладание одним только этим троном превратило бы в реальность самые неосуществимые мечты конкистадоров: так много в нём было золота, серебра, драгоценных камней. Украшавшие трон золотое Солнце и серебряная Луна подчёркивали, сколь высок и недосягаем для простых смертных его обладатель.

Атауальпе вышел навстречу священник Винсенте Вальверде с крестом и Библией в руках. Через индейца-переводчика он поведал императору, что Иисус Христос, сын Бога, передал власть над землёй Святому апостолу Павлу и его последователям Папам, а те, в свою очередь, поручили королю Испании Карлу V обратить народы Нового Света в христианскую веру.

Спокойно внимавший словам священника Атауальпа попросил Библию и сказал: "Мне эта книга ни о чём не говорит. Я не знаю Бога, создавшего землю и небо, и в то же время убеждён, что мир создал Пачакамак (древний бог индейцев кечуа, "творец" мира и света) и что Солнце и Луна, которым мы поклоняемся, - бессмертны, а Иисус Христос, о котором ты говорил, умер. Я никогда ничего не слышал о вашем Папе, дарящем страны, не принадлежащие ему. Никто не имеет права обладать моим царством без моего ведома". После этих слов Инка с пренебрежением бросил Библию на землю. Не на такую ли реакцию и была рассчитана операция? "Отомстим, христиане! Атакуйте еретиков, осквернивших Библию!" - закричал священник.

Загрохотали пушки и аркебузы. В разношёрстном и многолюдном окружении Инки воинам-индейцам, ошарашенным внезапным нападением, трудно было организовать сопротивление. Орущей, мечущейся в панике толпе кавалерия не оставляла никаких надежд. Писарро с группой солдат пробрался к трону Инки и захватил его в плен. Индейцы прекратили борьбу. Всего полчаса длился погром. На площади и вокруг неё, по словам Франсиско Хереса, личного секретаря Писарро, осталось 2 тыс. трупов. Конкистадоры не понесли потерь вообще. Атауальпа, внешне оставаясь спокойным, изрёк: "Это обычное дело на войне: или побеждать, или быть побеждённым".

Мог ли бывший свинопас, так и не освоивший премудрости грамоты, предположить, что в его жизни будет такой триумф? Победители захватили богатейшие трофеи, но наиболее ценным оказался сам Инка. Писарро сузил границы владений императора до одной комнаты размером 22 фута в длину и 16 футов в ширину. Атауальпа обещал наполнить это помещение драгоценностями до высоты поднятой руки за своё освобождение. Испанец, естественно, ответил согласием.

Началась золотая лихорадка. По стенам в комнате Инки на условленном месте была проведена красная черта и сотни гонцов направились во все концы империи. И богатства, создававшиеся многими поколениями людей, непрерывным потоком потекли в Кахамарку. Золото и серебро храмов Солнца и дворцов крупнейших городов - Куско, Уамачуко, Уайласа, Пуиту и Сиклапамы - приносились в жертву недальновидности Атауальпы.

Он не сомневался в скором освобождении и думал о будущем. А это будущее способен был перечеркнуть брат и законный наследник Уаскар, которого могли использовать в своих интересах испанцы. Через верных людей, бывших среди тех, кто приносил золото, Атауальпа приказал уничтожить Уаскара. И его утопили в реке Андамана, утопили, потому что, согласно поверью ин-ков, только утопленник никогда не воскреснет.

Легковерный Атауальпа обретал спокойствие: основной соперник в борьбе за трон стал призраком, а у него впереди свобода - ведь он, могущественный Инка, насыпал алчным испанцам драгоцен-ностей до красной черты...

Что же представляли собой сокровища, полученные от Атауальпы, и каким образом конкистадоры поделили их между собой? Было собрано золота на сумму 15,5 млн. золотых песо и 25 805 фунтов серебра. После того как пятая часть всех сокровищ была выделена королевской короне, остальное распределилось следующим образом: Писарро получил 57 222 золотых песо и 1175 фунтов серебра, а также золотой трон Инки, оценённый в 25 тыс. золотых песо. Его брату Эрнандо досталось 31 800 золотых песо и 1175 фунтов серебра, каждому кавалеристу - соответственно 8880 и 181, а каждому пехотинцу - по 4440 и 90 с половиной фунтов серебра.

Став обладателем сказочных богатств, Писарро тем не менее не спешил предоставлять царственному пленнику обещанную свободу. Он понимал, что Атауальпа не остановится ни перед чем, желая отомстить за оскорбление, и тогда вряд ли удастся не только сохранить добытые трофеи, но и спасти жизнь. Чтобы не допустить этого, Писарро решил устроить суд над Инкой. Атауальпу обвинили в убийстве Уаскара, незаконном захвате престола, идолопоклонстве, многожёнстве, разворовывании казны и даже в подготовке антииспанского переворота. Приговор - сожжение заживо на костре - леденил Атауальпе душу. Страшна была не мучительная смерть - воин не боялся её. Инки верили в бессмертие по окончании земной жизни, но лишь в том случае, если тело усопшего будет забальзамировано.

Вот почему Атауальпу ужасала мысль о смерти. Незадолго до начала казни Вальверде ещё раз предложил императору принять христианскую веру. Инка наотрез отказался. И тогда священник предложил ему поменять костёр на петлю, но с условием обязательного крещения. Атауальпа согла-сился, получив в ходе церемонии имя Хуан. Затем под звуки религиозных псалмов, исполненных несколькими испанцами, оборвалась жизнь тридцатилетнего Инки.

Продолжением судебного лицемерия самозваных служителей Фемиды стало изощрённое глумление над памятью усопшего: на следующий день Писарро устроил торжественные похороны, в которых принимали участие он сам и другие конкистадоры, облачённые в траурные одежды. Палачи "оплакивали" жертву. Справедливости ради надо сказать, что некоторые испанцы протестовали против этого суда и особенно - смертного приговора, считая, что судьбу Атауальпы должен решать Карл V.

Смерть Атауальпы повергла в хаос империю инков, чем сполна воспользовался Писарро, покоривший её "малой кровью", почти не понеся потерь.